Malotavr, который недавно вновь вернулся в эпистолярный жанр по ИБ, обратил свое пристальное внимание на тему управления уязвимостями (тут и тут). И это немудрено, учитывая место его работы - компанию Positive Technologies. Так сложилось, что и я недавно погрузился в эту тему, задавшись достаточно простым, на первый взгляд, вопросом - как приоритезировать уязвимости, которые надо устранять? Их могут тысячи и даже сотни тысяч в крупной инфраструктуре. Вариант "устранять все" в реальной жизни не работает. Пока мы устраняем одни уязвимости (в каком порядке? по времени? по критичности узла? по критичности уязвимости?), злоумышленники могут воспользоваться другими. Устраняя "другие", злоумышленники могут воспользоваться третьими. И так далее. Где провести ту грань, за которой уязвимость может быть отложена "на потом"?
Задавшись этим вопросом, я, случайно или нет, наткнулся на интересное исследование, в котором был проведен анализ списка CVE корпорации MITRE. Из 120 тысяч CVE были отброшены зарезервированные, отброшенные или еще обсуждаемые уязвимости - осталось 94457 дыр, по которым исследователи анализировали наличие эксплойта, в том числе и находящегося в диком виде. По результатам исследования были сделаны следующие выводы:
Понятно, что существуют уязвимости, которые не публикуются до их использования, но бороться с такой напастью почти невозможно. Поэтому стоит сконцентрироваться в первую очередь на том, что нам известно. Поэтому родилась некоторая блок-схема процесса приоритезации уязвимостей, которые требуют устранения. Она, безусловно, неидеальна, но хоть как-то выстраивает процесс устранения уязвимостей.
В ней я отталкиваюсь в первую очередь от общего рейтинга CVSS; затем смотрю на наличие эксплойта (либо из Банка данных уязвмостей ФСТЭК, либо из CVSS); потом на наличие удаленной эксплуатации дыры (параметр AV в CVSS), и, наконец, на сложность получения доступа (параметр AC в CVSS). Все значения берутся из полей БДУ. В реальной жизни для проверки наличия эксплойта и подтверждения CVSS обычно используются перекрестные базы (NVD, Secunia, ExploitDB, Cisco, Vulners и т.п.), но для ряда пользователей, особенно государственных, использовать зарубежные БД было бы не совсем правильно. К сожалению, наполнение БДУ пока не идеально (особенно в части оперативной информации по наличию эксплойтов), но другой возможности у госов нет (хотя тот же Vulners имеет российские корни, но "не признан" регулятором).
В итоге выстраивается приоритезация уязвимостей. Устраняются они исходя из наличия патчей или иных мер по устранению, включая компенсирующие. Если мер нет, то повторно проверяем через 2 недели (по статистике за 2 недели для большинства уязвимостей разрабатывается эксплойт). Если за месяц уязвимость не устранили, то начинается бессмысленное общение с разработчиком (госам проще - они могут пожаловаться во ФСТЭК для воздействия на разработчика) с попутной разработкой более эффективных компенсирующих мер. Если устранены все приоритетные уязвимости, то начинаем устранять неприоритетные. Ситуация, когда уязвимость не устраняется, отсутствует в принципе. Но процесс зациклен вокруг приоритетных уязвимостей в первую очередь, которые и представляют максимальную опасность.
Понятно, что у схемы есть и свои ограничения. Например, мы отсекаем локальные уязвимости без эксплойта с CVSS ниже 6.5, которые могут быть использованы злоумышленником, имеющим физический доступ к объекту защиты. Но тут я исхожу из предположения, что потребитель все-таки имеет хоть какие-то меры по контролю физического доступа, усложняющие эксплуатацию локальной уязвимости (хотя риск инсайдера остается). Также за двухнедельный временной зазор может быть разработан эксплойт и система может быть взломана. Можно попробовать уменьшить этот срок, но тогда мы слишком часто будем запускать цикл проверки, что для многих систем, особенно ГИС/МИС, будет непросто. Также я исхожу из того, что при отсутствии мер защиты безопасники все-таки смогут разработать компенсирующие меры (отключить уязвимую систему от сети, заменить уязвимое устройство, установить «виртуальный патч», зарезервировать систему, заблокировать использование уязвимости с помощью МСЭ или IDS и т.п.). Если нет, то тут уже ничего сделать нельзя :-(
Вот такие размышления. Они не идеальны и не дают стопроцентной гарантии устранения всех уязвимостей, которые могут быть использованы злоумышленниками. Но с чего-то надо начинать?.. Может кому-то эта схема покажется интересной и полезной в работе.
Задавшись этим вопросом, я, случайно или нет, наткнулся на интересное исследование, в котором был проведен анализ списка CVE корпорации MITRE. Из 120 тысяч CVE были отброшены зарезервированные, отброшенные или еще обсуждаемые уязвимости - осталось 94457 дыр, по которым исследователи анализировали наличие эксплойта, в том числе и находящегося в диком виде. По результатам исследования были сделаны следующие выводы:
- 23% опубликованных уязвимостей имеют эксплойт.
- 2% уязвимостей имеют эксплойт в диком виде.
- Вероятность уязвимости быть использованной в 7 раз выше, если эксплойт существует.
- 50% эксплойтов публикуется в течение двух недель после обнаружения уязвимости.
Понятно, что существуют уязвимости, которые не публикуются до их использования, но бороться с такой напастью почти невозможно. Поэтому стоит сконцентрироваться в первую очередь на том, что нам известно. Поэтому родилась некоторая блок-схема процесса приоритезации уязвимостей, которые требуют устранения. Она, безусловно, неидеальна, но хоть как-то выстраивает процесс устранения уязвимостей.
В ней я отталкиваюсь в первую очередь от общего рейтинга CVSS; затем смотрю на наличие эксплойта (либо из Банка данных уязвмостей ФСТЭК, либо из CVSS); потом на наличие удаленной эксплуатации дыры (параметр AV в CVSS), и, наконец, на сложность получения доступа (параметр AC в CVSS). Все значения берутся из полей БДУ. В реальной жизни для проверки наличия эксплойта и подтверждения CVSS обычно используются перекрестные базы (NVD, Secunia, ExploitDB, Cisco, Vulners и т.п.), но для ряда пользователей, особенно государственных, использовать зарубежные БД было бы не совсем правильно. К сожалению, наполнение БДУ пока не идеально (особенно в части оперативной информации по наличию эксплойтов), но другой возможности у госов нет (хотя тот же Vulners имеет российские корни, но "не признан" регулятором).
В итоге выстраивается приоритезация уязвимостей. Устраняются они исходя из наличия патчей или иных мер по устранению, включая компенсирующие. Если мер нет, то повторно проверяем через 2 недели (по статистике за 2 недели для большинства уязвимостей разрабатывается эксплойт). Если за месяц уязвимость не устранили, то начинается бессмысленное общение с разработчиком (госам проще - они могут пожаловаться во ФСТЭК для воздействия на разработчика) с попутной разработкой более эффективных компенсирующих мер. Если устранены все приоритетные уязвимости, то начинаем устранять неприоритетные. Ситуация, когда уязвимость не устраняется, отсутствует в принципе. Но процесс зациклен вокруг приоритетных уязвимостей в первую очередь, которые и представляют максимальную опасность.
Понятно, что у схемы есть и свои ограничения. Например, мы отсекаем локальные уязвимости без эксплойта с CVSS ниже 6.5, которые могут быть использованы злоумышленником, имеющим физический доступ к объекту защиты. Но тут я исхожу из предположения, что потребитель все-таки имеет хоть какие-то меры по контролю физического доступа, усложняющие эксплуатацию локальной уязвимости (хотя риск инсайдера остается). Также за двухнедельный временной зазор может быть разработан эксплойт и система может быть взломана. Можно попробовать уменьшить этот срок, но тогда мы слишком часто будем запускать цикл проверки, что для многих систем, особенно ГИС/МИС, будет непросто. Также я исхожу из того, что при отсутствии мер защиты безопасники все-таки смогут разработать компенсирующие меры (отключить уязвимую систему от сети, заменить уязвимое устройство, установить «виртуальный патч», зарезервировать систему, заблокировать использование уязвимости с помощью МСЭ или IDS и т.п.). Если нет, то тут уже ничего сделать нельзя :-(
Вот такие размышления. Они не идеальны и не дают стопроцентной гарантии устранения всех уязвимостей, которые могут быть использованы злоумышленниками. Но с чего-то надо начинать?.. Может кому-то эта схема покажется интересной и полезной в работе.
Я примерно по такой же схеме действую, даже разработал формулу, в которой учитываю максимальный уровень критичности уязвимости, наличие публичных эксплойтов, уровень критичности актива (рабочие станции, серверы, сетевое оборудование и т.п.), количество активов с уязвимым ПО. Данные об уязвимостях беру с Vulners.
ОтветитьУдалить